Королева Юга - Страница 136

136

Восемнадцать человек за три месяца. Настоящая эпидемия. В свете всего этого фигура Блондина тоже выглядела препятствием: слишком уж много он знал о героических временах «Нортенья де Авиасьон». Агент ДЭА торчал в прошлом дона Эпифанио Варгаса, как опасное острие, способное вспороть его будущее.

– Но Варгас был умен, – сказал Ранхель. – Умен и смекалист той крестьянской смекалкой, которая и привела его на нынешние высоты. И он переложил работу на другого, не открыв истинных причин. Бэтмен Гуэмес никогда бы не убрал агента ДЭА; но летчик, крысятничающий за спиной у своих хозяев, – совсем другое дело. Варгас убеждал Бэтмена: следует примерно наказать и тому подобное. Его и его двоюродного брата. Для острастки тем, кто промышляет такими делишками. Мне он тоже кое-что задолжал, так что можешь считать это личной услугой. И в конце концов теперь его хозяин – ты. Так что тебе и карты в руки.

– С каких пор вам известно все это? – спросила Тереса.

– Кое-что уже давно. Почти с тех самых пор, как это случилось. – Человек из ДЭА подчеркнул свои слова энергичным жестом. – Остальное примерно пару лет, с того момента, как защищаемый свидетель сообщил нам подробности… И он сказал еще кое-что… – Ранхель сделал паузу, словно предлагая ей самой договорить то, что он заменил многоточием. – Позже, когда вы стали приобретать известность по эту сторону Атлантики, Варгас сильно пожалел, что позволил вам ускользнуть из Синалоа живой. И напомнил Бэтмену Гуэмесу, что за вами кое-что числится на родине… А Бэтмен послал двух киллеров довести дело до конца.

Лицо Тересы было непроницаемо. Это твоя история, американец. Это ты принес ее мне.

– Да что вы говорите. И что же дальше?

– Об этом следовало бы спросить у вас. Они куда-то исчезли.

Эктор Тапиа мягко вставил:

– Сеньор хочет сказать, что исчез один из них. Второй, по всей видимости, остался здесь. И отошел от дел. Почти.

– А почему вы явились со всем этим ко мне?

Ранхель посмотрел на дипломата. Теперь действительно твой черед, говорил этот взгляд. Тапиа снова снял очки и опять надел, потом несколько мгновений разглядывал свои ногти, будто на них было записано то, что ему предстояло сказать.

– В последнее время, – наконец заговорил он, – политическая карьера Эпифанио Варгаса пошла вверх. Круто вверх. Слишком много людей обязаны ему слишком многим. Многие его любят или боятся, и почти все уважают. Он ухитрился отойти от непосредственной деятельности Хуаресского картеля до того, как у этой организации начались серьезные конфликты с правосудием, когда борьба велась почти исключительно против соперников в Калифорнийском заливе… Он поставил на службу своей карьере как судей, предпринимателей и политиков, так и высших представителей мексиканской церкви, полицейских и военных: генерал Гутьеррес Ребольо, которого чуть было не назначили прокурором Республики по делам наркотиков, но тут открылись его связи с Хуаресским картелем, и он оказался в тюрьме в Альмолойе, – так вот, генерал Гутьеррес Ребольо был его близким другом… А с другой стороны – его популизм: с тех пор как Эпифанио Варгас добился избрания государственным депутатом, он много сделал для Синалоа: вкладывает немалые деньги, создает рабочие места, помогает людям…

– Что же в этом плохого? – перебила его Тереса. – В Мексике те, кто грабит страну, обычно просто присваивают все… ИРП [] делала это семьдесят лет.

– Есть некоторые оттенки, – возразил Тапиа. – В данный момент ИРП уже не у власти. Новые веяния бодрят. Возможно, в конце концов изменится не так уж много, но налицо несомненное стремление к переменам. Или к попытке перемен. И как раз в этот момент Эпифанио Варгас вот-вот станет сенатором Республики…

– А кто-то хочет свалить его, – поняла Тереса.

– Да. Пожалуй, можно выразиться и так. С одной стороны, политический сектор, обладающий большим весом и связанный с правительством, не желает видеть в сенате страны наркодельца из Синалоа, несмотря даже на то, что он официально отошел от дел и уже является действующим депутатом… А кроме того, имеются старые счеты, о которых говорить здесь излишне.

Тереса представляла себе, о каких счетах идет речь. Все сукины дети, погрязшие в глухих войнах за власть и деньги, наркокартели и друзья этих наркокартелей, разные политические семьи, связанные или не связанные с наркотиками. Кто бы ни правил. Одним словом, как всегда: прекрасная Мексика…

– А мы, со своей стороны, – прибавил Ранхель, – не забываем, что он приказал убить агента ДЭА.

– Именно так, – оживился, получив поддержку, Тапиа. – Потому что правительству Соединенных Штатов, которое, как вам известно, сеньора, весьма пристально следит за политической обстановкой в нашей стране, вряд ли понравится, если такой человек, как Эпифанио Варгас, станет сенатором… Поэтому сейчас делаются попытки создать комиссию высокого ранга, чья деятельность будет развиваться в два этапа: первый – организовать расследование прошлого депутата Варгаса, второй – если будет собрано необходимое количество доказательств, лишить его депутатской неприкосновенности и положить конец его политической карьере, вплоть до судебного процесса.

– По окончании которого, – добавил Ранхель, – мы не исключаем возможности его выдачи Соединенным Штатам.

– А я-то тут при чем? – спросила Тереса. – Чего ради вам было ехать сюда и рассказывать мне все это, как будто мы закадычные друзья?

Тогда Ранхель и Тапиа снова переглянулись, дипломат прокашлялся и, доставая сигарету из серебряного портсигара (он предложил его Тересе, но та отказалась, покачав головой), сказал:

136